Уходящей осени Привет. Сегодня начнётся бал.
Танцуем по пьяни:
я и осень.
Пришедших сюда никто не звал.
И вряд ли остаться попросит.
А я наклонила лицо к столу,
Уставшая бабочка светотени.
Из всех пережитых дырявых лун
Я оставляю только последние.
А осень на счёт продолжает вальс.
Кружится в заплатанном платье в зале.
Я не знаю...
Я не хочу...
Я не помню вас.
Вы утонули в пыли вокзальной.
Готовлю на кухне пирог из книг.
Прощальная песня длиною в месяц.
Бежим с тобой на расстоянии в миг
По крутовертью осенних лестниц
***
Город ладонью окон умылся слезами
Город ладонью окон умылся слезами.
Брошенной дочки, старухи парализованной.
Рядом, сверкая озлобленными глазами,
Рдела чужая жизнь, мишурой нарисованная...
Туфли, помады, и брюки - как копии копий
Стадный рефлекс. Золотая рекламная мания.
Милое Солнце, откройте глаза убогим?
Или, как прежде, - не обращайте внимания.
Добрые детки бросали в собак лопатки,
Просто играли в войну. Королями вырастут.
Ровно к двенадцати грязью подъездные бабки
Вновь начинали чесать языки.
К сырости.
В штопаных брюках, как кукла с пустыми зрачками,
Дворник, с отметиной высшего образования,
Мёл захламлённый бумагой, стеклом и бычками
Ваш милый двор. Только не обращайте внимания.
Город дымил сигаретами, нервно постукивая
Пальцем по крышам. Как крыльями самоубийцы.
Мы не привыкли быть нимфами Эры Меркурия -
Он приготовил для этого наши лица.
Доброе утро! И город бы рад ответить вам,
Да с непривычки забыл, видно, как этим делятся.
Яркое, светлое, нежно-кровавое месиво,
Снова - начало такого, как все, месяца.
Стало быть, как на войне: выживают чёрствые,
Чтобы друг другу в глотки нырять за тысячу.
Спрятали грязь под усами и под причёсками...
Может, и я никогда от неё не вылечусь?
11.11.08